Валерий Гусев: «Воину не нужны песни про кукол»

Назад к разделу «Пресса о нас»

«Армия»

№3 1998 стр. 44-45

Наше интервью с одним из знаменитых отечественных «патриархов» восточных единоборств Валерием Гусевым начал он сам с вопроса:

— Слушай, а тебе не кажется банальным начинать этот текст, как и все остальные, когда начал заниматься, у кого, чем? Все это так стандартно…

— Но людям интересно. Что-то вроде визитной карточки.

— Хорошо. Тренироваться начинал самостоятельно с 1969 года. По книжкам, кое-какой обрывочной литературе. Потом видео появилось. Занимались просто, без какой либо системы. Но потом судьба свела меня с человеком, которого зовут Ся Тун. Хотя знаком, я был с ним еще с 1956 года — вместе в больнице в хирургии лежали. Вот с ним уже начали заниматься по системе. Многие не выдерживали — скучно становилось, уходили в карате или еще куда-то. А тут мы полгода стойки только изучали. Каратеки уже ногами машут, а мы — в стойках гоняем одно и то же. Попозже начали отрабатывать один и тот же удар, но в разных стойках. Все это очень монотонно с точки зрения представителей других школ. Но суть в том, что мы отрабатывали «базу». А это — умение перемещаться и один единственный удар.

— А подробнее можно рассказать о системе?

— О, там 90 ступеней. Это сколько ваших журналов нужно заполнить. В качестве примера могу сказать, что 1 я ступень, например, по технике беднее, чем требуется для сдачи на белый пояс в карате — 4 удара рукой и 2 передних ногой. Очень бедно. И тут сразу хочу подчеркнуть, что наша система — совершенно не коммерческая школа, в которую приходят, чтобы стать мастером, как в кино, за полтора часа. Ну вот, потом получилось так, что меня посади ли на 5 лет, а там делать было нечего, вот и решил толком позаниматься, разобраться в системе.

«АРМИЯ»: Тут необходимо сделать отступление. Эти пять лет, о которых Гусев говорит немного вскользь, довольно трагическая страница в истории развития боевых искусств в СССР и России. Напомню, что официально карате в СССР было признано в 1979 году, была создана федерация. Уже буквально через пару лет люди из КГБ поняли, что школы карате нарушают один важнейший принцип советской безопасности — гражданин Советского Союза должен быть безоружен перед строем, не сметь оказывать ему сопротивления. Отголоски такой позиции и сейчас довольно сильны. Вспомнить хотя бы непрекращающиеся споры о том, можно ли простым людям разрешить иметь пистолет дома для защиты от бандитов, которые пистолеты носят без всяких разрешений. Так вот, года с 1981 КГБ начал потихонечку выживать карате из реалий советского быта. Делалось это таким образом. Для того чтобы вести занятия с группой на законных основаниях, инструктор был обязан пройти аттестацию и подтверждать свой уровень каждые полгода. Сначала отменили аттестации, а затем ввели в УК РСФСР статью 219 «прим» — за незаконное преподавание карате. С горькой усмешкой сейчас можно констатировать, что статья эта была введена специально для одного человека — Валерия Гусева. За все время существования 219-й только он один был осужден по ней на полную катушку — 5 лет. Хотя карате своим ученикам он не преподавал, то, что он давал, можно, наверное, назвать кунг-фу или у-шу. Но слова «у-шу» (боевые искусства, в переводе с китайского) он не любит с тех пор, как побывал в руководстве Федерации у-шу Москвы и посмотрел, что за люди там собрались. Может быть, кунг-фу (кунг-фу по-русски — то, что делается очень хорошо, мастерски, то есть может быть и повар кунг-фу, и слесарь кунг-фу, и прочее). Но вернемся к беседе…

— Там, в зоне, вот о чем много думал. В карате очень много техники, но когда то должен быть переход от одной техники к другой. И когда переходишь, как сделать так, чтобы старая техника не страдала от этого? То есть нужно было найти определенную цикличность, методику, которая позволяет заниматься по любой школе. Вот сейчас говорят многие каратеки «Ката (запрограммированный бой с тенью) — это одно, бои — совсем другое». У нас такое не проходит. Ведь в ката, или тао, по-китайски, заложена вся информация по школе. И если ты не применяешь эту технику в бою, зачем тебе ката?

— А во время вашего заключения криминальные структуры проявляли интерес к вашему мастерству?

— Проявляли. Но как только люди начинали у меня заниматься, меня сразу же переводили. Когда я работал над системой, мне запрещали записывать какие-то связи, приемы. Поэтому русские буквы я изображал японскими иероглифами. Местные умельцы мне потом все это переплели и так красиво оформили, покажу как-нибудь.

— И вот свобода, перестройка…

— Вышел я в 1988 году, на 3 месяца раньше. В 1989-м была создана союзная федерация у-шу. Месяц я туда походил — чушь какая-то. Сидит на заседании баба, лет сорока, и вяжет. Зачем она сюда пришла, кто такая? Кунг-фу там, где есть мастера, а мастера тусовок не устраивают.

— Сколько времени у вас сейчас уходит на тренировки?

— Около шести часов в день, по три тренировки в сутки. Но многое зависит от программы, занятия могут быть и очень короткими.

— На ваш взгляд, что из боевых единоборств сейчас наиболее подходит для российской армии?

— То, что дают рукопашники. Но есть очень много нежизненных вещей — кирпичи разбитые, бутылки об голову. Это эффективно для мастеров. А в армии бойцы должны изучать более простую технику, те же удары руками. Ведь когда человек начинает ногами размахивать — это говорит о его неопытности и даже трусости. Настоящий бой с рук начинается, а потом, когда расслабишь противника, можно и ногой треснуть. Ведь за два года невозможно обучить человека настоящей технике. А все эти армейские показательные выступления по телевизору — от этого только девки тащатся.

— Хорошо, а какими качествами должен обладать современный воин?

— Во-первых, он должен быть мужиком, а не писать сопливые письма домой и не заказывать по радио «Иванушек Int» исполнить ему песню про кукол. Это что?..

— Это вы о низком уровне культуры?

— Культура здесь ни при чем. Нужно заниматься боевыми искусствами, бодибилдингом — упражнениями для укрепления боевого духа, тела. Нет боевого духа. Только после стакана. А после стакана боевой дух есть, а сил нет. Да, пусть у нас армия такая, в которую пацанов берут, но они сами должны становиться мужчинами, а не ждать, когда из них это будет кто-то делать. А когда боевой дух воспитан — не будет этих побегов и ночных поллюций. Да и дневных тоже…

Олег Утицин